Дым (Автор - Юстина Крузенштерн-Петерец)
Волчья кровь у меня. Волчья кровь в моих спутанных жилах
Говорит, и гудит, и поет, и взывает о мести.
Я волчихой была. Я по-волчьи жила и любила –
Не жалейте меня. Это ей, белокурой невесте,
Что сегодня, краснеющуюся, подведут к жениху,
Ваша жалость нужна. Это ей на пути лебедином
Слово доброе нужно. А мне, что одна издыхала на колющем мху,
Что, едва зализав свои раны, бежала в долину,
Где скрывался мой недруг. Мне, что вонзала в детеныша зубы,
Если был он труслив. Мне, седой, но внутри еще черной.
Мне, которой не нужны ни люди, ни боги, ни норны,
Мне – костер из сухого бы дуба.
Зажилась я на свете. Я с вами бессменно в столетьях,
В ваших снах, в ваших сказках. Проносят меня ваши дети
Через жизнь, через смерть, на проклятье храня, не на счастье
Из клыков моих острых звенящие гневом запястья.
Лишь огонь вас спасет от наследья волчихи-прабабки.
Разложите ж костер, чтобы дым был и черный, и едкий.
Сядьте в круг, подожмите покорные лапки
И смотрите – я вышла из клетки.
Я хвостом заметаю следы, по которым, давно ли. –
Я бежала за волком вот этою самой дорогой.
Я стонала, хрипела. Я выла у вашего лога,
Выть еще я умела от боли.
Все хвостом замету. Эти кости, которым нет счета,
Черепа, из которых я – жадная – мозг выпивала,
Все, что было добыто охотой,
Все, на что меня злость посылала.
Пусть сгорит это все, чтобы дым был и черный, и едкий,
Чтоб тяжелым костром нависал он над вашими головами,
Чтобы радовались ваши далекие предки.
Этим дымом прощаюсь я с вами,
Волки.
Волчья кровь у меня. Волчья кровь в моих спутанных жилах
Говорит, и гудит, и поет, и взывает о мести.
Я волчихой была. Я по-волчьи жила и любила –
Не жалейте меня. Это ей, белокурой невесте,
Что сегодня, краснеющуюся, подведут к жениху,
Ваша жалость нужна. Это ей на пути лебедином
Слово доброе нужно. А мне, что одна издыхала на колющем мху,
Что, едва зализав свои раны, бежала в долину,
Где скрывался мой недруг. Мне, что вонзала в детеныша зубы,
Если был он труслив. Мне, седой, но внутри еще черной.
Мне, которой не нужны ни люди, ни боги, ни норны,
Мне – костер из сухого бы дуба.
Зажилась я на свете. Я с вами бессменно в столетьях,
В ваших снах, в ваших сказках. Проносят меня ваши дети
Через жизнь, через смерть, на проклятье храня, не на счастье
Из клыков моих острых звенящие гневом запястья.
Лишь огонь вас спасет от наследья волчихи-прабабки.
Разложите ж костер, чтобы дым был и черный, и едкий.
Сядьте в круг, подожмите покорные лапки
И смотрите – я вышла из клетки.
Я хвостом заметаю следы, по которым, давно ли. –
Я бежала за волком вот этою самой дорогой.
Я стонала, хрипела. Я выла у вашего лога,
Выть еще я умела от боли.
Все хвостом замету. Эти кости, которым нет счета,
Черепа, из которых я – жадная – мозг выпивала,
Все, что было добыто охотой,
Все, на что меня злость посылала.
Пусть сгорит это все, чтобы дым был и черный, и едкий,
Чтоб тяжелым костром нависал он над вашими головами,
Чтобы радовались ваши далекие предки.
Этим дымом прощаюсь я с вами,
Волки.